Видео прислал один из моих друзей-журналистов Айк. На экране фотографии следовали одна за другой: молодой офицер с капитанскими погонами, солдаты, позиция, окоп, и мужчина аккомпанировал себе с гитарой и пел.

– Когда солдата везли раненым с боя,

В кулаке было сжато кольцо,

Он ничего не видел, он едва мог говорить

И одно и то же повторял без конца:

Мой командир ушел…

Найдите жену, отдайте ей кольцо.

Ничего другого от него нет.

 

— Хорошая песня, — говорю я. Я больше в восторге от фото. Двоих бойцов знаю: одного зовут Айк Саакян, друзья звали его Рижик, другого Абик… Айк героически погиб, Абик вынес тело командира из зоны обстрела, потом был тяжело ранен и потерял зрение.

“Это реальная история, – говорит мой друг-журналист. – Во время обстрела позиции командира взвода капитана Альберта Хачатряна загорелись минометы, и огонь дошел до солдат, укрывшихся в окопе, рядом с оружием”. Через несколько секунд мальчики начинают гореть. Товарищи пытаются добежать до окопа, чтобы помочь погорельцам.

Но 26-летний командир запрещает это, говоря, что пылающее оружие может взорваться в любой момент, и, предвидя смерть, сам отправляется спасать своих бойцов. Командир четырежды входит в окоп и вытаскивает бойцов из-под огня. В пятый раз…

– В какой воинской части сейчас служит Альберт Хачатрян? – Я не хочу в пятый раз слышать, что произошло… Я лелею страстную надежду увидеть героя-полководца живым и здоровым, поворачивая разговор.

Айк не отвечает на мой вопрос.

– Альберт был профессиональным солдатом, он знал, где взорвется оружие, но постоянно заходил в окоп, чтобы спасти еще одного солдата. До того как…

Войдя в окоп в пятый раз, капитан обнимает горящего солдата, но не успевает пошевелиться, взрывается оружие… Командир погибает, держа своего солдата.

Вам даже не нужно закрывать глаза. Образ шокирующе впечатляющий, волнующий и героический.

– Один из солдат капитана Альберта Хачатряна, Абик, достает из окоп тело своего павшего командира. Потом снимает обручальное кольцо командира, кладет его в карман, чтобы в целости доставить жене.

– Я знаю, что Абик жив, – помню статью, в которой было написано о подвиге Абика.

– Жив только Абик, в этот же день Мхитар, Серж, Айк сражались до последнего вздоха и героически погибли во время очередной атаки азербайджанцев…

…Жена командира роты Альберта Хачатряна – Мариам. Едва ли 25 лет.

“Кольцо дошло до меня, – говорит она. – Теперь я понимаю, почему мой муж так гордился своими солдатами”. У Альберта не было плохих солдат. Альберт сказал, что вообще в армянской армии не должно быть плохого солдата. Как искусный скульптор, он кропотливо создавал каждого из своих солдат, а затем восхищался своим творением.

Мариам — нежная, красивая девушка. И я не понимаю, то ли слезы блестят в глазах, то ли осенний солнечный свет отражается на лице.

«Альберт был идеальным мужчиной, — говорит она, — и мы были так счастливы. Если бы мы с вами поговорили при его жизни, я бы сказала, что он идеален».

Внезапно я ясно и осязательно чувствую, что война, боль, смерть, утрата покинули маленькую комнату, уступив место какой-то внезапной радости… Я удобно устраиваюсь в кресле и принимаю в ладонях приятное тепло кофе, предвкушая приятный и теплый разговор.

– Тебе повезло, если счастье коснулось тебя хотя бы на мгновение, – говорю я. Говорю это искренне, не для утешения.

– Многим людям не дано этого момента, даже если они проживут 100 лет.

Мариам кивает и улыбается теми же блестящими глазами. Я ни о чем не прошу, но мы оба знаем, какие воспоминания пробудятся за секунды, какая история сплетется о прекрасном союзе героического полководца и его молодой жены.

– Мы с Альбертом впервые встретились в селе Личк. Я была студенткой и на каникулах гостила у тети, Альберт приезжал к дедушке. Я смотрю с балкона и вижу высокого худощавого мальчика, спускающегося по склону и приближающегося к нашему дому. Это был Альберт. Он оказался друг детства сыновей моей тети. В то время ему было двадцать лет, но он казался мне слишком старым, потому что был слишком серьезным, слишком зрелым. Второй раз он пришел с ребенком и все время целовал его. Когда он ушел, я сказала сыну моей тети: «Как сильно тшо друг любит своего сына».

Оказалось, что это не сын, а брат, я он еще учится в военном вузе. Я была удивлена. Когда начались занятия и мы оба приехали в Ереван, Альберт предложил встретиться, якобы для того, чтобы помочь ему лучше выучить немецкий язык. Мы с Альбертом оба очень хорошо учились в университете, и это оправдание было вполне правдоподобным. Вот как это началось. Мы говорили без конца. Я восхищалась его зрелым суждением, ответственностью, моральными принципами. Он знал, куда идет, чего хочет от этой жизни, знал, что любит, что ему дорого.

Он всегда говорил, что Родина на первом месте. Все, даже жизнь, подчинено Родине. С таким благоговением и восхищением он говорил о своей профессии. Он сказал, что после окончания университета добровольно поедет в Арцах и прослужит в Арцахе не менее десяти лет. В другой раз, когда мы собирались обручиться, он дал мне письменный документ «Кодекс поведения жены офицера». Выяснилось, что правила поведения составляли сами курсанты. Альберт сказал, что никакие отступления от кодекса поведения не допускаются, и если я буду готова беспрекословно подчиняться кодексу поведения, мы можем решить пожениться.

– Этот кодекс поведения был составлен специально для вас?

– Нет, у всех, кто собирался жениться на друзьях Альберта, был пример. Я читал кодекс поведения. Были достаточно сложные и спорные моменты, но Альберт сказал, что это закон и не обсуждался. Я принял кодекс поведения…

– Что было особенно спорным?

– Супруг, обусловленный военным положением, имеет 20, 80 и более детей на службе, и при необходимости ты должна быть в состоянии самостоятельно заботиться о своих детях. Ваш супруг может не ночевать дома неделями, даже месяцами. Ваш муж может пожертвовать жизнью за Родину….Соглашусь по всем пунктам.

…По словам Альберта, больше всего нас связывала любовь к родине и армии. Мой отец был другом Монте. Фотографии с Монте в нашей семье священны. Почти все мои двоюродные братья в армии.

Наш медовый месяц прошел в экскурсионных, культурных и духовных местах Армении. Мы объездили всю Армению. Это был лучший медовый месяц, который я могла себе представить… Потом мы поехали в Арцах. Альберт поступил на службу в Гадрут.

– И начались насыщенные дни.

– Нет, медовый месяц продолжался… Полмесяца Альберт находился на позициях со своими бойцами, а когда сходил с позиций, то не всегда ночевал дома. Один день дежурил, один день была проблема… Но часы дома были такими плотными, такими полными, такими емкими, что они наполнят оставшиеся дни и недели своим теплом, любовью и красотой. .. Сначала Альберт был командиром, потом сыном, мужем, братом или другом… Он был командиром каждую минуту, везде. Это было его призвание, его имя, его миссия, смысл жизни. К солдатам был строг и любвеобилен, требователен и заботлив. Я не удивилась тому, что он дал свою жизнь за них. Альберт не терпел изъянов ни в каких отношениях, все вокруг должно было быть идеальным. Его солдаты должны были быть лучшими, он, я, его друзья должны были быть лучшими… Он фанатично любил все. Свою должность, своего сержанта Мхитара, каждого солдата, свою форму. Свою страну.

С температурой 39 и половиной он поднялся на позиции рядом с солдатами. Один год мы вообще не ездили в отпуск, на следующий год взяли несколько выходных… Знаете, иногда уважение может быть сильнее любви. Я не знаю, была ли моя любовь к Альберту больше или мое уважение. Да, я вспомнила, так начинался кодекс поведения жены офицера. Жена офицера на голову выше других женщин. Рядом с Альбертом ты становился все выше и выше, ты становился несравненно хорош… Мне все говорили, как ты выдерживаешь строгость Альберта. Никто не знал, что Альберт заботится обо мне, как о ребенке. Когда я болела, он даже маме не доверял, всю ночь сидел рядом…

… Мариам рассказывает и рассказывает. Она вспоминает забавные, красивые истории из их жизни… И громко смеется.

…А на дворе золотая осень. Последние лучи солнца перед закатом мелькают на разноцветных листьях, льющихся в полуоткрытое окно. Полифонический шум снаружи, смешанный с голосом Мариам, превратился в прекрасную гармонию. Дети играют с радостным визгом.

…Снаружи обычный мирный день.

 

Гаяне Погосян