Когда в лесу темнеет, деревня загорается, как будто звезды падают с неба в ущелье.

-Это настоящий рай, – говорю я. – Везде зелень, деревья и цветы. В этом году урожай обильный, деревья в приусадебных участках полностью плодоносят.

-Вы живете в раю, – повторяю. Джоник смотрит на меня скептически.

– Что такое рай, почему вы покинули этот рай, уехали жить в столицу? Вот, двухэтажный дом твоего деда, давай, вернись, снова живи в этом раю. Кто тебя мешает?

– А как насчет моей работы? Что мне здесь делать?

– Ты будешь держать свиней, ты будешь коров доить, ты пойдешь заготавливать дары леса, ты их в город возьмешь, будешь продавать …

-Подожди, – я не могу сказать ничего более удобного.

– А я родилась в Ереване, мои предки – ваши сельчане.

– Наши дети не закончили институт содержания свиней и коров. Мой сын экономист, как ваш дядя, другой сын – дипломат, третий – психиатр … Что ему делать, приходить посидеть в деревне, подождать и посмотреть, кто однажды сойдет с ума, чтобы вылечить?

Я громко смеюсь, и Джоник тоже смеется.

Наше село имеет трехтысячелетнюю историю. И мы не оставим этот рассказ незавершенным. Пусть против нас выступят десять азербайджанских сел, мы не убежим. Мой сын несколько дней назад приехал из армии, он служил в Гадруте. Он закончил первый курс экономики и пошел в армию. С сентября он продолжит учебу в Ереване. После того как он увидеть жизнь в столице, найдет работу по профессии и полюбить девушку из Еревана, приедет ли он держать свиней в Барекамаване? Вот в чем вопрос…

-Я скучал по футболу, – сказал недавно демобилизованный красивый молодой человек – Манвел – сын Джоника и Кристины. – Это был самый большой пробел в моем детстве, который мне не хватало, играя с мальчиками моего возраста. Мальчиков на футбол не хватало. Можно ли будет играть в футбол втроем?

Я смеюсь.

– Вы нашли, на что пожаловаться. Ты говори о стрельбе. Скажем, нет возможности развлечься, скажем, нет работы или футбола …

– У меня не было детства …

Он так грустно говорит, что я серьезно к этому отношусь.

– У моих будущих детей должно быть детство …

– Вы собираетесь уехать из села?

Манвел качает головой.

– Если будет работа, люди не только останутся в селе, но и уехавшие вернутся. Родина начинается с границы, нас учили в армии. Это граница, какая разница? В армии нас кормили очень хорошо, хорошо одевались, обеспечивали все условия проживания, доктор был рядом … Ну, это тоже армия, каждый житель приграничного села – солдат, каждый дом – позиция … Я не говорю: дайте нам хлеба даром, как в армии, я просто хочу работу. Мы рабочий народ. Я тоже работал в Ереване. Сокурсники после уроков сидели в кафе, я до поздней ночи работала на дверной фабрике, чтобы избавить родителей от некоторых забот.

-Все будет хорошо, – говорит Джоник, смешивая в голосе надежду и радость. – Что мы пережили? Но свет в деревне все еще горит. И они будут увеличиваться.

Он подбадривает меня. Манвел энергично качает головой.

– Да, что? Если никто этого не сделает, однажды это сделает армия. Армия не отпустит солдата. Наш министр объявит позиции в приграничных селах и вооружит нас …

-Зачем тебе оружие? Армия на границе, – удивляюсь я.

– Он снабдит работой, средствами к существованию, развлечениями и тому подобным. Это принесет радость в деревню. Радость – это тоже оружие.

-Что тебе дала армия? – постоянно всплывал в голове вопрос. Манвел на мгновение молчит и говорит.

-Друзей …

ГАЯНЕ ПОГОСЯН